Совместный номер. Противостояние (СИ) - Страница 114

114

– Хочешь последнее слово оставить за собой? Давай. Мне уже всё равно. Всё-равно, что я не была любима тобой, а была куплена.

– Кирс… Прости. Я совсем не подумал, что ты так это расценишь. Я просто не знаю, что мне сделать, чтоб ты простила. Чтоб приняла таким, какой я есть.

– Покупать меня? Ты думаешь это выход? Загонять меня в материальный круг безысходности и зависимости от тебя? А если поговорить? Ответить на мой звонок или и-мэйл, например?

– Я не знал что ответить.

Снова предательские слёзы катятся и я, не стесняясь, вытираю их рукой. Он не знал, что мне сказать. Зато нашёл другой способ. Безотказно сработавший.

– Зато теперь есть. Ну говори, я слушаю. – Но он молчит. – Я хочу поставить точку. Точка – это определенность. Это конец, за которым будет новое начало.Мы это закончим и начнём что-то новое. Лучше ты станешь точкой, сейчас, я устала от твоего бесконечного статуса многоточия в моей жизни. – Окончательно вытерев слёзы, поднимаю глаза вверх и утопаю в этом взгляде, уже совсем не холодном. Пристальном, обжигающем и нежном. – Не смотри на меня так, – произношу, выдыхая вместе с воздухом, выбитым, словно ударом по лёгким.

Рывком Коннор приближается ко мне и руки жадно тянут моё платье вверх, сминая ткань и обнажая мои бёдра, набросившись, как голодный зверь на свою жертву. На секунду он задерживается взглядом на моих, уже почти заживших ногах с едва уловимыми шрамами, которые через колготки и вовсе незаметны, и со стоном, похожим на рычание, тянет платье ещё сильнее, коленом раздвигая мои ноги.

– Не надо, прошу, – еле слышно шепчу, слабо протестуя и упираясь ему в грудь. Но его это раззадоривает ещё сильнее, он тянет мои колготки, с треском разрывая их, и горячая ладонь движется к моим трусикам. Коннор покрывает поцелуями мою шею, слегка опрокидывая меня назад, к стене: – Всё для тебя, моя девочка. Я всё сделаю, – шепчет мне в шею, и кожа покрывается мурашками от его дыхания. Проникающие в меня пальцы заставляют вздрагивать при каждом новом толчке. Кожа горит, а живот начинает сводить от желания, которое я долго скрывала. Я так же хочу его, не меньше, чем это было когда-то, а сейчас, когда не видела его, эта нужда ощущается намного острее.

Я больше не протестую, не могу, чувствуя, как скучала по нему, как нуждалась в нём. В этих глазах, этом дыхании, этих объятиях. Я была сильной. Я закрыла дверь перед носом человека, который не приносит мне радости и счастья, не дала себя в обиду, была самодостаточной и переполненной уважением к себе. Я не боялась одиночества, не позволяла себя никому унижать, совершенствовала себя и старалась не считать самой сильной болью неразделенную любовь, но всё же… Я открыла дверь перед ним снова и снова впустила в свою жизнь.

Я отвечаю на его грубые и напористые ласки, каждое прикосновение отзывается во мне дрожью. Бесстыдно насаживаюсь на его пальцы, заглушая его рычание поцелуем. Жадно и требовательно кусаю его губы и прижимаюсь сильнее к нему, снимая куртку, свитер и расстёгивая пояс джинс.

Чувствую его горячего у входа в мою плоть. Небольшой толчок и он входит в меня, подхватив под ягодицы. Обхватываю его ногами за талию, целую скулы, шею, спускаюсь к широкой мускулистой груди, вдыхая терпкий запах. Его запах. Каждый новый толчок, новое проникновение всё сильнее, глубже. С прерывистым дыханием и громким стоном я прогибаюсь в спине, кричу, зажмуриваюсь от искорок в глазах. Меня трясёт в пронзившей всё тело судороге наслаждения и боли, оно больше мне не подвластно, очевидно повинуясь захватчику. От острых и полностью захвативших меня ощущений чувствую, как обмякаю в его руках и проваливаюсь в темноту.

Прихожу в себя я уже на кровати в комнате, но снова под ним. Коннор, нависая сверху, покрывает нежными поцелуями мои ключицы, а мокрыми пальцами смачивает мне губы водой. Я открываю глаза и делаю глубокий вдох.

– Ты отключилась от оргазма, малыш, прямо на мне.

– Коннор, – судорожно выдыхаю, – подожди, – руками упираюсь ему в грудь.

– Нет, не сейчас, – разводит мои руки в стороны, заводит их мне за голову, сжимая в кулаке запястья. Вторая рука гладит мою скулу, очерчивает контур моей нижней губы, которую он, наклонившись, кусает и оттягивает. Рука плавно движется к груди, оглаживая её и вниз, к бедрам, нажимая на чувствительную точку. Снова во мне его пальцы неумолимо двигаются, а третий нажимает на точку, заставляя выгибать спину и стонать громче с каждым новым проникновением. – Я не хотел. Не так, Кирс. Не силой. Ты мне не оставляешь выбора. – Не разжимая моих запястий, он входит в меня, проникая глубоко, влажно, скользко, горячо. Как сладко и больно одновременно чувствовать его внутри. Я уже и не думала, что так будет после того безумного прошлого раза, но сейчас я чувствую его еще острее, ярче и пронзительнее. Заглядываю в блестящие глаза, в которых явно читается искренность, отчаяние и что-то ещё, непонятное. Он что-то пытается скрыть, что-то, что его гложет и не отпускает. Но сближение тел, скользкое трение и животные инстинкты берут верх, поглощая и раздавливая здравый рассудок, остатки гордости и сопротивления.

Мне тяжело дышать. Что-то меня душит, не даёт вдохнуть полной грудью, и я резко вскакиваю и сажусь, громко втягивая ртом воздух. Рукой ощупываю место на кровати, но оно пустое. Где он? Всё опять повторилось?

Резко развернувшись, включаю ночник и вижу его, уже одетого в прихожей.

– Стой! – окликаю его со спины, – ты не имеешь права сейчас свалить. Слышишь?! – Сумка падает с его плеча, и Коннор молча, разворачиваясь, входит в комнату, старательно избегая взгляда со мной. – Снова убегаешь? – Дикая боль с разрывающим грудь изнутри отчаянием перерастают в гнев. – К ней теперь поедешь, да?

114